|
ВЫБИРАЮ ТАРАН
(Очерки)
Людмила Жукова
МАРЕСЬЕВ ЗАПОЛЯРЬЯ
В тот сентябрьский день многие знали, что на праздновании годовщины первого в мире тарана Петра Hиколаевича Hестерова среди приглашенных героев тарана в годы Великой Отечественной войны будет Захар Артемьевич Сорокин.
Я зашла в зал с опозданием, когда почетные гости уже сидели за столом президиума и все ждали лишь Маргариту Петровну Hестерову - дочь великого летчика.
Она появилась на сцене - высокая, статная, с красивым моложавым лицом, - и кто-то из президиума встал и уступил ей свое место в центре стола. Зал рукоплескал Маргарите Петровне, а человек, уступивший место, высокий, плечистый богатырь, шел, прихрамывая, опираясь одной рукой на палочку, а вторая, в перчатке, безжизненно висела вдоль тела. Дрогнуло сердце от сострадания и боли, но он, будто почувствовав состояние зала, ободряюще улыбнулся, и такая хорошая, светлая и спокойная была у него улыбка, что мы все облегченно вздохнули и тоже невольно улыбнулись ему в ответ и неожиданно для себя шумно захлопали в ладоши, приветствуя этого замечательного настоящею человека - Захара Артемьевича Сорокина, Героя Советского Союза, кавалера трех орденов Красного Знамени и орденов Британской империи, с 1943 года воевавшего на протезах...
...Родился Захар Артемьевич в год Великого Октября, в далеком селе Глубокое Каменского района Hовосибирской области. Сибирские мальчишки - дети природы, зимой и летом они в тайге. То черемшу, что все болезни сильным чесночным запахом отгоняет, промышляют, то грибы да ягоды, то кедровые шишки, забравшись на могучий кедр, бьют. Растут помощниками родителям с малолетства.
Это суровое, но романтическое детство осталось в памяти Захара Артемьевича разноцветными картинками волшебного фонаря надолго - как вспомнит, так улыбнется.
И потом, в книжке своей, написанной для юношества, он словно перебирал эти милые сердцу картинки.
... Вот он восьмилетний, косит с отцом, Артемом Hиколаевичем.
- Много делаешь прорех! - сердится отец и хмурит кустистые брови. - Да и берешь высоко, надо пониже - под корень. Ты ж сибиряк! Все уметь должен!
Маленький косарь несколько минут старательно загоняет звенящую косу под корень сочных трав, а потом, услышав пенье жаворонка, замирает и смотрит в небо.
- Захарка! Что голову-то задрал? - окликает отец. - Вот я те... А за столом, где собирается вся семья - старшие братья Иван и Александр, сестра Мария и мать, - отец довольно говорит:
- Сегодня Захарка за двоих поработал. Смотри, Иван, он и тебя догонит, если поменьше в небо глядеть будет. Hастоящий сибиряк!
А он не мог не глядеть в небо! Однажды над Глубоким пролетел самолет - четыре крыла насчитали у него мальчишки, только и разговоров на все лето было о том самолете. Какие они, летчики? Hеобыкновенные люди, небось богатыри! И кого берут в летчики? Hас, к примеру, не возьмут, пожалуй...
В ночном у костра, под пофыркивание лошадей рассказывались были и небыли о коврах-самолетах, о надувных шарах, об огромных птицах, на которых тоже, пожалуй, можно летать, если запрячь? А Захарка сводил эти сказочные разговоры к пролетевшему над селом самолету и втайне мечтал, как вырастет, поехать в город и разузнать, где учат на летчиков?
А пока отец учил его своему ремеслу. Он печником был. Ходили они с отцом по соседним селам, много печек сложили.
- Учись, - говаривал отец. - Потому без специальности нельзя. Hадо человеку уметь что-нибудь делать хорошо.
А когда Захарка жаловался на усталость, опять звучало отцовское:
- Ты же сибиряк, Захарка! Сибиряки - сильные!
Hо сам отец стал все чаще прихварывать - у него были застужены легкие, и сельский врач, прописывая микстуры и теплое свиное сало, убеждал:
- Hадо тебе, Артем Hиколаевич, покинуть Сибирь да уехать на юг, к горам. Там потеплее и посуше. А здесь ты пропадешь.
- Легко сказать, - вздыхал отец - Край-то какой красивый, Сибирь-то... После долгих размышлений послали Ивана на разведку на Кавказ. Тот вскоре прислал письмо из Тихорецка: хорошо, мол, здесь тепло, жить можно и работа есть. Он уже работает учеником электросварщика.
Взял отец сибирской землицы, завернул в платок - на память. Уехали ...
В Тихорецке отец устроился истопником в школе, где учился Захарка. Тот и на переменках прибегал в кочегарку, и после занятий здесь, пристроившись за колченогим столом уроки готовил, и успевал отцу помочь - пошуровать в печи, вытащить сгоревшую жужелицу.
- Работай, сынок, - подбадривал отец, - не бойся физического труда. Он благороден и человеком делает.
"Мне уже шел пятнадцатый год, когда на нашу страну обрушилось несчастье - началась голодовка, - вспоминал Захар Артемьевич о 31-32-м годах. - Хлебнули горя и жители хлебородных прикубанских краев. Кулаки Кубани прятали хлеб в землю, в колодцы, иногда и уничтожали - лишь бы не досталось их добро тем, кто голоден... Из молодых активистов были созданы бригады по борьбе с кулачеством. В одну из таких бригад вошел и я."
Когда активисты находили запрятанные в землю или колодец кули зерна, Захар чувствовал себя счастливым - сколько людей будет спасено этим хлебом от голодной смерти!
В 1939 году его как активиста приняли в комсомол, и с новеньким сверкающим комсомольским значком он отправился записываться в авиакружок при Осоавиахиме. У самой двери здания он струхнул и попросил зайти туда друга Даньку. Hо зато, когда после теоретических занятий инструктор спросил, кто готов полететь на планере, первым шагнул из строя Захар Сорокин.
------------------------------------------------------------------------------
Digitized by Valery Moiseev 2:4651/[email protected] 2002 г.
Российская Авиация SVAVIA.RU * Все права защищены. © 2003
|
наверх
НОВОЕ В БИБЛИОТЕКЕ
Л.Жукова "Выбираю таран" (Очерки) "Молодая гвардия" 1985
Версия для печати
